Здравствуй дорогой читатель!
Приятно мне горячо приветствовать нашего давнего, так сказать заслуженного читателя. Но среди тех, кто раскроет сегодня журнал, есть и новые лица: двести тысяч дополнительных подписчиков. Это, так сказать, подписчики-дебютанты, которые, как и всякие дебютанты, может быть, испытывают некоторую робость и сомнение. Напрасно, друзья! Хотя у меня, Крокодила, характер и неуживчивый, но с тобой, наш новый и желанный товарищ, мы наверняка найдем общий язык.
Итак, на обложке журнала стоит сегодня номер один. Это значит, что в нынешнем году мы встретимся с тобой, читатель, еще тридцать пять раз.
Чему же мы посвятим эти встречи?
— Конечно, борьбе за осуществление семилетнего плана развития народного хозяйства, — скажет любой из вас и будет абсолютно прав.
Действительно, ведь 1959 год — это первый год нашей замечательной и грандиозной семилетки. За рубежом ее называют семиступенчатой советской ракетой, советским мирным вызовом США и другим капиталистическим странам, планом номер один и так далее. А мы, советские люди, рассматриваем нашу семилетку как историческую программу развернутого строительства коммунистического общества, как решающий этап в достижении великой цели — догнать и перегнать наиболее развитые капиталистические страны по производству продукции на душу населения.
Хороша наша семилетка, и хороши в ней цифры! Взять хотя бы такую: 11,5. На одиннадцать с половиной процентов должна быть снижена себестоимость промышленной продукции в 1959-1965 годах. Лично мне эта цифра очень нравится.
Посудите сами.
Встретились два хозяйственника, и один говорит другому:
— Послушай, Иван Петрович, хочу вот новый завод отгрохать, да деньжат маловато. Придется челобитную в Госплан строчить.
Как ты советуешь?
— Нет, не советую. Ведь деньги-то вокруг тебя, только осмотрись хорошенько. Про 11,5 не забыл?
И тут вспоминает наш хозяйственник, что уже в. 1959 году каждый процент снижения себестоимости продукции составит 10 миллиардов рублей. Вот они, деньжата! Сами в руки просятся, только работай, думай, не ленись!
И строители о процентах разговаривают:
— Туговато со средствами, боюсь, что не уложусь в смету. Ну, да думаю, за какой-нибудь лишний процент не съедят меня!
— Ой, бойся, ой, съедят! Знаешь, наверное, что больше десяти миллионов жилой площади можно получить дополнительно, если снизить стоимость строительства только на один процент.
— Так что, если перерасход допущу, не поймут меня?
— Не поймут. Лучше уж ты, друг, на экономию нажимай!
Одним словом, хорошая эта цифра —11,5. И все же, говоря откровенно, испытываю я некоторое беспокойство.
— Беспокойство? По какому поводу, в связи с чем?
Да хочется мне, чтобы наши плановые наметки не только выполнялись, а и перевыполнялись, чтобы накоплений у нас было больше. В самом деле, почему 11,5, а не 12 или, скажем, 15?
Тут, конечно, меня могут сразу упрекнуть в слабой экономической подготовленности, в незнании экономических пропорций, и прочем, и прочем. Ну что ж, и я за словом в карман не полезу.
Представьте себе такую картину. Приходит директор Ижорского завода с работы и садится обедать. Жена подает ему- котлеты, но какие-то уж очень крохотные. Буквально микроскопические.
— Нехорошо у вас получается, дорогая, — говорит директор супруге. — Вчера я купил вам килограмм мяса и мог бы, кажется, рассчитывать на полноценную отбивную, а не на эти, простите за выражение, фрикадельки…
— Ничего не поделаешь, — ответствует жена. — Купил-то ты действительно килограмм, да ведь восемьсот граммов ушло в стружку…
Разбушевался тут муж-директор.
— Да я их, — говорит, — да я им!
А жена отвечает хладнокровно:
— Прежде чем кому-то грозить, ты на себя погляди. Ведь из твоих поковок, которые ты посылаешь ленинградскому Металлическому заводу, тоже уходит в стружку восемьдесят процентов металла!
Неприглядная картина, не правда ли?
И вот другая довольно неприятная картина. В Башкирском совнархозе давно уже готовы к эксплуатации 109 скважин, они могут дать 350 тысяч тонн нефти в год, но не выдают пока ни грамма, потому что к ним не подведены нефтепроводы.
А Министерство электростанций как поступает? Сами станции оно строит, а вот на сооружение линий электропередач у министерства просто не хватает, времени: в 1957 году план ввода линий электропередач был выполнен на 76 процентов, а за 10 месяцев прошлого года — только на 41 процент. Вот и выходит: есть электроэнергия и нет ее!
Или взять строительство. Некоторые стройки Читинской области привозят кирпич за 2 тысячи километров. И каждый такой кирпичик обходится почти в рубль. Хочешь—строй из него дома, а хочешь—в сейф складывай: не строительный материал, а настоящая валюта! Средняя дальность перевозок кирпича составляет сейчас 300 километров. И если сократить ее хотя бы до 200 километров, то можно было бы сразу сэкономить полтора миллиарда рублей.
«…И сокращаются большие расстояния…»
Над словами этой популярной песни стоит призадуматься. Вот в Ленинграде уже определенно задумываются. Депутат Н. И. Смирнов рассказал на последней сессии Верховного Совета СССР о том, что в Ленинграде имеется 101 проектно-изыскательская организация. Полезные организации! Они составляют проекты для Приморья и Читы, Иркутска и Красноярска, Кемерово и Новосибирска. Проектанты, конечно, часто ездят на «место действия». И расходуют на эти поездки до 50 миллионов рублей в год. Потому что опять-таки расстояния! И в Ленинграде задумались: нельзя ли подсократить эти расстояния? Стоит поразмыслить об этом и москвичам. Материалы сегодняшнего номера дают пищу для таких размышлений.
Вообще, сдается мне, нам нужно все время думать, как сократить управленческие расходы и разумной- реорганизацией уменьшить непомерно раздутый кое-где управленческий аппарат.
Вот примеры — характерные и разительные!
В Ивановском совнархозе на тысячу рабочих приходится 65 работников управленческого аппарата, а в Дагестанском — 175; в Харьковском — 77 управленцев на тысячу рабочих, а во Львовском —112!
А сколько лишних людей топчется вокруг сельскохозяйственного производства, вокруг колхозных и совхозных полей и ферм!
Теперь и скажи, читатель, есть ли у меня повод для беспокойства и имеется ли у нас возможность сэкономить многие и многие миллиарды рублей? А то, что триллионы, которые нужны для нашей семилетки, складываются из миллиардов, каждый школьник знает.
Вот и решил я навострить свои вилы против всех этих непорядков. Знай, читатель, что отныне Крокодил — шеф экономии и борьбы за снижение себестоимости промышленной продукции, борьбы с излишествами, расточительностью и бесхозяйственностью, шеф борьбы за упрощение и удешевление управленческого аппарата.
— Позволь, дорогой Крокодил, — скажешь ты, мой читатель. — А до конца ли ты прочитал тезисы доклада товарища Н. С. Хрущева? Разве ты не знаешь, как много нам нужно сделать в предстоящем семилетии для улучшения торговли, быта?
Отвечу коротко:
— Читал до конца. И потому громогласно объявляю: Крокодил будет держать под своим постоянным и зорким контролем бытовое и торговое обслуживание населения в городе и на селе.
И опять я слышу вопрос:
— Хорошо, а как быть с хулиганами и пьяницами, спекулянтами и взяточниками, бюрократами и волокитчиками, со всеми теми, кто мешает нам жить и строить коммунизм? Неужели ты, дорогой Крокодил, заключил со всей этой нечистью перемирие на семь лет?
— Ни в коем случае! — отвечаю я.— Нет! Никаких мирных конференций с этими людьми, никаких встреч за круглым столом!
Крокодил будет непримиримо бороться с хулиганством и пьянством, со спекуляцией и взяточничеством, бюрократизмом и матушкой-волокитой, будет вести настойчивую борьбу за здоровый быт, за воспитание нового человека коммунистического общества.
Так, дорогой читатель, я представляю свою программу. Только заранее предупреждаю, чтобы самому не получить вилы в бок: не выполню я свою программу, если ты, читатель, не поможешь.
И потому хочется видеть мне, как ринутся в бой за экономию посты Крокодила на заводах, в колхозах, совхозах и в учреждениях, как мобилизуются на борьбу с недостатками «Колючки», «Ежи» и прочие ершистые, задорные сатирические издания.
Активнее действуй, дорогой читатель, чаще советуй мне, предлагай, критикуй…
— Я уже.
— Что уже?
— Уже хочу покритиковать.
— Кого покритиковать?
— Тебя, Крокодил. Есть у тебя серьезный недоучет. По линии смеха. Мы, читатели, хотим, чтобы ты не только жег сердца людей огнем сатиры и пробуждал гнев. Мы жаждем и улыбки.
— Ты прав, мой читатель! Разве я против улыбки? Говорят, что смех — верный признак здоровья и процветания. И кому же смеяться, как не нам, советским людям, у которых дела идут все лучше и лучше, которые добиваются одного успеха за другим!
Можешь смело считать меня шефом веселья, задорной шутки, забавного рисунка, остроумного рассказа. Пусть слышат наш смех не только все наши друзья, но и враги. Пусть враги. Знают: раз мы смеемся, значит, мы полны сил, бодрости и здоровья.
И пусть не рассчитывают на то, что мы оставим в покое дипломатов-атомщиков, дипломатов-колонизаторов и всех тех, кто стоит за их спиной. Огонь по ним из всех видов и родов нашего испытанного сатирического оружия! Еще раз приветствую и поздравляю тебя, дорогой читатель, с новым, 1959 годом!
Крокодил.
