После того как Винцента Сечкина уволили из Мострикотада за прогулы, он начал коммерческие операции с патефонными иголками. Операции велись под лозунгом «Иголка — периферии». Вот почему первая встреча жителей Божедюмска с Винцентом произошла на базаре. Сечкин предлагал иголки врассыпную.
Но товар не шел. За день до приезда Сечкина «Божедомторг» получил ящик иголок. Над Винцентом разразилась финансовая катастрофа.
Чтобы хоть оправдать дорожные расходы, Винцент решил объявить себя танцмейстером.
Первым клюнул председатель месткома божедомского отделения Госбанка. Он представил Сечкина банковским служащим в качестве столичного методиста-западника.
— Через месяц я поставлю вас на ноги, — заявил при этом Винцент.
Но оказалось, что госбанковцы танцуют не хуже самого Сечкина. Столичный методист растерялся только на минуту.
— А знаете вы новейшее па «Черная кошечка»? — спросил Винцент.
Такого па в Божедомске не знали. Да и не могли знать: «Черную кошечку» Винцент только что выдумал.
Методист сбросил плащ и показал новинку сезона. Он сделал несколько мелких и вкрадчивых движений, затем подвернул левую ногу и поволок ее за собой на манер перебитой кошачьей лапы.
— Вот! — сказал Сечкин. — Без этого теперь не танцуют. Будете переучиваться.
И госбанковцы в поте лица своего стали постигать искусство кошачьего па.
Вскоре среди убежденных фокстротчиков Божедомска началась паника. Каждый хотел обогатить «кошечкой» танцевальный багаж.
Через несколько дней Винцент преподавал уже в десяти кружках. Цены за урок взлетели до неслыханных размеров.
Творец «Черной кошечки» работал не покладая ног.
— Не вижу вкрадчивости! Больше кошачести! Держите такт! — гремел ом то в аптечном управлении, то на плодоовощной базе.
Поздно вечером Сечкин по телефону из гостиницы давал индивидуальную консультацию.
— Да, да! — кричал он в телефонную трубку. — Это па вывезено из Парижа. По-французски «Ша нуар». Вывернутую ногу надо тянуть 12 музыкальных тактов.
В конце месяца Винцент удвоил плату за урок и требовал дополнительно 20%. на амортизацию обуви.
Маломощные божедомские учреждения с небольшим количеством служащих объединялись в танцевальные картели, чтобы удовлетворить ненасытные аппетиты Методиста.
Председатель артели «Лобзик» тов. Незапамятко заключил с Сечкиным кабальный для себя двухгодичный договор, рассчитывая на расширение производства. После выплаты танцмейстеру жалованья за полгода вперед артель оказалась на грани финансового краха.
Зато на конкурсе, организованном Сечкиным, танцоры «Лобзика» взяли командное первенство. Они в среднем волокли ногу 8,3 метра по замкнутой кривой.
Артель «Ключ и замок», оказавшаяся на втором месте (7,6 метра), была вынуждена открыть у себя дополнительные тренировочные группы по изучению кошачьего па. Так как это требовало грандиозных расходов, не предусмотренных сметой, Винцента зачислили консультантом по холодной обработке металла без исполнения служебных обязанностей.
Победное шествие «Черной кошечки» продолжалось.
Недавно мы встретились с «кошечкой» на танцевальном вечере в одном из московских клубов. Мягко урчали саксофоны, гудела приглушенная сурдинкой труба, и ударник метался на своей вышке среди шума, звона и треска. Танцующие шли плотным косяком.
— Смотрите! Смотрите вот на ту пару! — раздался рядом восхищенный шёпот. — Они делают «Черную кошечку». Последняя новинка.
Мировое па! Вывезено с острова Кубы.
Е. и С. ШАТРОВЫ
