Рейд Крокодила
ЧЕЛЯБИНСК – большой областной центр. Облик города меняется не по годам и даже не по месяцам.
Каждый день приносит что-нибудь новое: здесь открыли клуб, там закончили стройку нового жилого корпуса, открыли новые ясли и залили гудроном район, где вчера ещё была непролазная грязь.
Челябинск, несмотря на пожилой свой возраст, — город новый, с новыми многоэтажными домами, широкими асфальтовыми магистралями, с заводами, которые далеко опередили «прославленные» предприятия капиталистического Запада.
Челябинцам есть чем гордиться, есть о чём вспоминать и с чем сравнивать, но нам довелось здесь встретиться и с такими местными товарищами, которые без всякого чувства меры умиляются происшедшими переменами и также без меры предаются воспоминаниям о минувшем. Только и слышишь от ник:
— А вот здесь столько мусора было!..
— А болота, болота какие здесь в былые времена расстилались!
Не преминут при этом городские воспоминатели и из Мамина-Сибиряка цитатку о стародавней «Челябе» привести: дескать, здесь и фонарей никаких сроду не, бывало, и вовсе нигде не было никаких тротуаров. Булыга, только не замощённая под ноги, лезла, с ног сбивала и т. п. и т. д.
А большой сегодняшний Челябинск есть. Вот он стоит, гранитный, забетонированный, в кольце заводских окраин, озеленённых, застроенных, загудронированных.
И очень жаль, что, перегрузившись воспоминаниями о прошлом, эти товарищи не удосуживаются подумать и по-хозяйски позаботиться о настоящем и о том, как бы новое получше сберечь…
— Ну, как понравился вам, товарищи, центр нашего города? — потирая руки, спрашивал у нас в приятно завязавшейся беседе заместитель председателя горисполкома Михаил Григорьевич Марченко. — Ансамбль — то архитектурный-то на улице Спартака, а? Каков, по-вашему, товарищи, ансамбль?
— Ансамбль отличнейший, товарищ Марченко. Что есть, то есть. Фасады, архитектура, газоны, штакетники, универмаг, троллейбус, гостиница, театр… Кстати, скажите, товарищ Марченко, вы ведь, кажется, заместитель по культуре, что у вас идёт в театре?
— Видите ли, — деликатно улыбнувшись, начал наш собеседник, — театр наш в данный текущий момент находится в текущем ремонте. С осени его как раз и ремонтировать начали. Составили смету на ремонтные работы.
Потом пересоставили смету в сторону её необходимого увеличения, потом…
— Скажите товарищ Марченко, у вас, на Южном Урале, театральный сезон, когда, собственно, начинается?
— Когда! начинается? Ну это во взаимосвязи. Когда кончается сезон строительный, тогда начинается театральный.
— А ещё точнее, товарищ Марченко?
— Точнее трудно сказать.
Дело такое, товарищи, в смету упирается, в подрядчиков и субподрядчиков. Но ничего, ничего, товарищи. Зато у нас отделение «Третьяковки» намечается.
— И скоро это будет?
— Теперь уже скоро. Третий год подготовку к открытию галереи ведём. У нас и свои собственные художники в Челябинске есть! Подготовились неплохо. Полотен двести или поболе. Масло, акварель, гуашь. Но… вопрос упирается!..
— Упирается в то, что исполком отпущенные для выставки денежки по другим каналам пустил. Так ли?
Товарищ Марченко несколько замялся:
— Так-то оно так, но знаете ли…
Чтобы вывести нашего собеседника из неловкого положения, мы перешли к другому вопросу:
— Скажите, Михаил Григорьевич, что это у вас тут в центре города за здание с колоннами?
— А.… это, знаете ли, для центральной библиотеки специальное здание строилось.
Но, представьте, часовой завод въехал… Думаем теперь новое здание для библиотеки воздвигать…
— А завод переселить из центра разве нельзя?
— Нельзя. Вопрос, знаете ли, упирается в то, что часовой завод, представьте, тоже упирается!
Упёршись с нашим задушевным собеседником в тупичок, мы решили переключиться на другие объекты.
Мы просматривали подвернувшийся нам под руку объёмистый томик телефонного справочника Челябинской АТС. Под буквой «Д» внушительно перечислялись наименования: «Дом народного творчества», «Дом учёных», «Дом учителя», «Дом санитарного просвещения».
Когда глядишь на величественные очертания заводов, общественных зданий и жилые массивы Челябинска, невольно представляешь себе, что и вышеназванные Дома должны быть такими же великолепными — с колоннами, капителями, лепными карнизами.
Но… мы с трудом нашли в отделе искусств облисполкома, в комнате среди бухгалтерий и реперткомов, три затерявшиеся стола и при них И. С. Зайцева. Это и был весь Дом народного творчества вкупе с его руководителем.
И. С. Зайцев скандировал елово-дубовые строчки из своей «фольклорной» книги (Огиз, Челябгиз. 1949): «Из-под ели дон, дон, дон, спели песню тон, тон, тон, Шурин, бурин, фон, фон, фон, Фин-терля, фин-терля».
«Фин-терля», конечно, — словечко неопределённое…
Во всяком случае, бездомными оказались на поверку и другие Дома. У кого были всё же пара стульев и стол, у кого и целых пять метров чужой жилплощади, но никаких колонн и никаких капителей.
Разочаровавшись в Домах, мы не без чувства удовлетворения вступили в парадный подъезд Дворца культуры завода имени Орджоникидзе. Здесь и колонны стояли по фасаду, и раскрывался оперативный простор зрительного зала и прочее дворцовое великолепие.
Но здесь директор Черноволенко при содействии городского отдела искусств и филармонии широко раскрыл двери дворца для культурных мероприятий сомнительной художественной ценности.
Сюда, на подмостки, не так давно выпорхнул некий «человеко-радио-мозг», иллюзионист Синица, силой своих подмоченных иллюзий очаровавший невзыскательных челябинских меценатов, не распознавших оную залётную птицу — Синицу — по её полёту.
Сюда же местная заботливая филармония гостеприимно привлекла заезжую труппу лилипутов с широковещательной программой и обильной пошлостью сверх программы.
В тех же неустанных Заботах о зрителе меценаты из городского отдела искусств внесли известное новшество и в географию Урала. Старая Вена воздвигнута ныне на реке Миасс. Отпетые арии вновь затянули с подмостков Челябинской музкомедии небезызвестная Марина и бывшие цыганские бароны и князьки.
Обзаведясь подобным типажом и антуражем, Челябинская музыкальная комедия нет-нет да и обратит свои взоры и на заводские районы города. Князьки и бароны как-то забрались даже под портальные краны ЧТЗ.
Напрасно пыталась пленить своим искусством выездная «Марица» знатного мастера трубопрокатного завода Фёдора Емельяновича Павленко, Фёдор Емельянович предпочёл всей семьёй пойти за пять вёрст пешком в город на спектакли к столичным гостям — вахтанговцам.
…По календарю, уже зима.
В Челябинске сей неоспоримый факт ещё подвергается сомнениям. Зима ли? А почему именно зима? Тем более что, как сказано выше, драматический театр, охваченный ремонтом, ещё только на подступах к театральной осени. Городской же комитет физической культуры, возглавляемый товарищем Рубинштейном, ещё также не может в точности установить, что теперь: лето, осень или действительно самая доподлинная зимушка? В подшефных Рубинштейну спортивных магазинах на сегодняшний день широко представлены летние майки, футбольные бутсы, тапочки и также рыболовные спиннинги.
Так, соединёнными усилиями безответственных филармонических и других меценатов дело с недоделками уже удалось поставить в Челябинске солидно, на широкую ногу. И, как справедливо заметил в своём эпохальном труде ответственный распорядитель несуществующего Дома народного творчества, есть ещё в славном городе Челябинске немало разных «шурин, бурин, фин-терля».
Л. МИТНИЦКИЙ
В. СИТОВ
