Первый визит и первая заминка.
Едва у Крокодила возникло вполне невинное желание запечатлеть на пленке момент первых дружеских рукопожатий, как на лицах хозяев появились многозначительные, понимающие улыбки.
![](https://xn--24-jlcqiajubr.xn--p1ai/wp-content/uploads/2020/02/krokodil-1981-06-03.jpg)
Что за странная реакция! Как объяснить этот калужский феномен!
Очень просто, утверждает со знанием дела специальный корреспондент Крокодила Им. ЛЕВИН, но для этого следует задать другой вопрос:
Каков КПД юмора?
С некоторых пор на Калужском турбинном заводе относятся к человеку, расхаживающему с фотоаппаратом «Зоркий» по заводской территории, как водители к инспектору ГАИ: с пониманием, но и с опаской. Ибо снимок стоит недешево — двадцать пять процентов премиальных, а то и вся половина. Главное, никто ведь не спросит, хочешь ли ты иметь на память карточку или нет.
Один щелчок затвора, и пожалуйста — моральный и материальный прокол. Интересно, может спросить читатель, что это за порядок такой, когда фотограф держит в нервном напряжении, может, даже самих корпусных командиров? И кто вообще дал право разгуливать по заводским владениям субъективному объективу? Или объективному субъекту?
Отвечаем: это не только право его, но и долг и обязанность.
Взгляд его широкоуголен. И не по причине особой аппаратуры, а потому, что смотрит он широко — глазами общественности. Ну вот, хотя бы такая привычная ситуация: по уже давно заведенному порядку каждое трудовое утро с 8.30 —хоть проверяй часы— до 10.00, невзирая на погоду, влажность и температуру воздуха, долготу дня и самочувствие, директор завода Валерий Владимирович Пряхин с достаточно ответственными представителями общественных организаций обходит заводскую территорию, нанося визиты в те или иные цехи. И, решая по ходу дела оперативные дела, четко фиксирует зримые упущения.
И то, что плохо, не там и не так лежит, тут же попадает в объектив. Снимки в тот же день пришпиливаются на стенд «Фотофитиль» у проходной, а копии в малоторжественной, но деловой обстановке вручаются начальнику «именинного» цеха или корпуса. С этих снимков на следующий день начинаются цеховые оперативки. И ломают себе головы все причастные к кадрам кадры: как в течение отпущенной им недели разобрать пирамиды и пирамидки хаоса, найти для завезенного оборудования более надежное, чем небесный купол, укрытие, и как сделать так, чтобы культура производства присутствовала не только на транспарантах, но и под ними…
Но если «Зоркий» — это один глаз заводской сатиры, то второй, не менее зоркий — кинообъектив. Вряд ли предполагали братья Люмьер и даже братья Васильевы, что волнующие зрителей киноленты будут рождаться не только на кинофабриках, но и просто на фабриках.
…Не так давно собрание партийно-хозяйственного актива калужских турбинников внезапно было перенесено на два дня. Строили догадки: то ли кого-то ждут, то ли, наоборот, кого-то снимают. Оказалось, второе. Отсняли очередной сатирический кинофильм из серии «Прожектор», но не успели его смонтировать. Героиня заводской ленты — в целом вполне здоровая, но тем не менее весьма капризная Трудовая Дисциплина. И когда закончился показ двадцатиминутной остросюжетной ленты, началось жаркое ее обсуждение. Говорят, даже более жаркое, чем после просмотра самого захватывающего детективного фильма. Впрочем, ничего парадоксального нет: в детективах действуют хоть и популярные, но лично не знакомые со зрителями артисты, а здесь, хоть и не столь популярные, но зато куда более знакомые всем лица. Причем не только действующие, но и бездействующие.
Руководитель заводской любительской киностудии, кстати, недавно отметившей свое десятилетие и шестидесятый фильм, Александр Александрович Артемьев говорит, что вся их продукция, как посвященная новаторам и передовому опыту, так и критическая, получает на заводе зеленую экранную улицу — от красных уголков цехов и общежитий до зала заседаний заводоуправления и кинозала во Дворце культуры. Сюжеты многих лент подсказаны народными контролерами и сигналами рабочих.
Пригласили меня на кинодегустацию. Могу засвидетельствовать: горячо, ароматно, с лавровым листом для одних, для других — с перцем.
Ну, вот хотя бы такой мини-сюжет с макси-последствиями. Из кабинета начальника одного из цехов панорамируется прилежащая территория с островками бесхозного и бездействующего оборудования. В финале всего одна фраза: «Куда смотрит руководитель цеха?». Вскоре из того же окошка на приведенный в порядок участок смотрел уже новый начальник цеха.
С выдумкой, весело и увлекательно рассказывают киноленты и о главном богатстве завода, получившем всесоюзную известность. О бригадном методе организации труда. Вот уже около десяти лет здесь шаг за шагом внедрялся этот метод, ставший сегодня маяком для сотен и тысяч предприятий страны. За это время сами калужане сделали разительный рывок. Судите сами: ежегодный прирост производительности труда — девять процентов, по сравнению с девятой пятилеткой на три четверти увеличен выпуск продукции, больше половины ее имеет высшую оценку качества. Свою пятилетку завод закончил по многим показателям еще весной прошлого года, а в августе засучив рукава целиком переключился на график одиннадцатой пятилетки.
По существу, бригада у калужан стала своего рода заводом внутри завода — со своими комплексными заданиями, рабочими и производственными ресурсами, материальными стимулами и, главное, своим конечным продуктом — деталью, узлом, агрегатом. Почти все проблемы решаются на месте и сообща. Например, совет бригады выведет иному нерадивому работнику такой коэффициент трудового участия (калужское нововведение), что тот только почешет в затылке и промолчит. А что ему возразить, если весь на виду у своих же товарищей по работе…
Велика сила советов: от первичных — до совета бригадиров при директоре. Беседуешь с прославленными рабочими вожаками-бригадирами Петром Михайловичем Майоровым, Анатолиями Николаевичами Петуховым и Шзуриным, Виктором Яковлевичем Черновым и Виктором Егоровичем Половниковым, слушаешь их живую, спокойную, пересыпанную шутками речь и видишь людей, привыкших на равных беседовать и с членами своей бригады, и с директором, и с министром, и с секретарями обкома партии, и понимаешь, что это чувство собственного достоинства рождено сознанием важности своего вклада в общее дело. Не простые они исполнители, а полноправные хозяева завода. Вот откуда и улыбка, и шутка, и веское слово.
Любопытная вещь: заработки на турбинном не выше, чем на других предприятиях, жилищная проблема решена еще не полностью, да и нужда в детских садах, яслях еще не ликвидирована. Так почему же кадровая текучесть у калужских турбиностроителей самая низкая в отрасли?
Что держит тут рабочих? Наверное, не один лишь плавательный бассейн «Дельфин»? Держит, видимо, моральный климат, который ниоткуда не привезешь и нигде не закажешь. Это то, что вырабатывается коллективом у себя, и только у себя.
— Вы знаете, — говорит секретарь парткома Вячеслав Михайлович Горчаков, — моральный климат, это как здоровье здорового человека, его не замечаешь. Мы убеждены, что внешнее проявление здоровья — это улыбка, шутка. И когда в каком-то цехе или бригаде теряется чувство юмора, остается за порогом улыбка, мы бъем тревогу.
— Мы давно уже заметили, — подтверждает главный инженер Юрий Александрович Максимов, — что любая, даже самая жесткая критика по-настоящему принимается, если она идет от души.
Да, нет таких приборов, на которых можно было бы выверить коэффициент полезного действия приподнятой, непринужденной рабочей атмосферы на предприятии. И все же берусь утверждать, что немало рабочих лопаток каждой турбины выработано за счет времени, материалов и энергии, сэкономленных с помощью хорошего настроения. Уверен, что в новой пятилетке калужские турбостроители поднимут кпд сатиры и юмора еще выше. И это вполне серьезно, кроме шуток.
г. Калуга
Но посмотрите. Крокодил уже примчался в аэропорт Домодедово и поднимается по трапу на борт самолета! Похоже, на этот раз дорога не такая близкая…
Куда!.. На Алтай!..