Готовь сани летом, курорт — зимой.
(Из пословиц Главкурупра)
«Вот уже три дня, как я в Кисловодске.
Каждый день вижу Веру у колодца и на гуляньи… Живительный горный воздух возвратил ей цвет лица и силы. Недаром Нарзан назывался богатырским ключом», — так записал в своём дневнике лермонтовский «герой нашего времени» Печорин.
Давно это было. Но живительный горный воздух Кисловодска не потерял своих высоких показателей. Не потерял своей силы и Нарзан-богатырь.
А во всём остальном — и, конечно, к лучшему — курорт сильно изменился. Не встретить здесь сейчас у нарзанного источника или на гулянье ни княгини Литовской, ни княжны Мери. Да в какой, собственно говоря, санаторий они могли бы получить путёвки: в санатории нефтяников, шахтёров, красных партизан, в санаторий Министерства сельского хозяйства, ВЦСПС, Академии наук?
Нарзан тот же, что и при Печорине. Но пьют его сейчас другие люди, среди которых немало и героев нашего времени — героев труда, героев Великой Отечественной войны…
На пути от Нарзанной галереи к недоступным для толстяков первой категории «Синим камням» возвышается знаменитый «Храм воздуха».
Вот, окружив себя, точно свитой, стайкой белых тучек, возникает седоглавый властелин здешних мест — Эльбрус. Это тот самый, воспетый Лермонтовым, старый Эльбрус… Надо отдать ему справедливость: старик для своих лет неплохо сохранился.
Может быть, это объясняется тем, что он круглый-год покрыт снегом.
Но главное здесь —это воздух! Храм воздуха!
Но, собственно говоря, храмом воздуха следовало бы назвать не только эту скромную возвышенность, но и целиком весь курорт. Воздух здесь, в Кисловодске, действительно изумительный. И даже наиболее ворчливые и капризные отдыхающие не могут выдавить из себя ни одной капли жалобы по его адресу.
Недаром директора некоторых кисловодских санаториев с большой охотой записывают местный озон на свой счёт. Дескать, обратите ваши взоры на наше старание: ночей не спали, пить-есть перестали, а полностью обеспечили всех больных и отдыхающих горным воздухом лучшего качества…
Хочется от чистого сердца сказать два— три тёплых слова о тех людях, которые — как бы поделикатней выразиться? — портят этот чудесный вид.
И хочется сказать это сейчас, в разгаре кисловодской зимы. До весны есть время обдумать свои ошибки и не только признать их, но и исправить.
Итак, два—три тёплых слова…
Раннее утро. Ещё пяти часов нет. Чья-то невидимая хозяйственная рука гасит звёзды на небе, а заодно и фонари на санаторном дворе. Надо вставать!
Это тебе не Сочи, и не Гагры, и не Коктебель, и не Рижское взморье, где в этот час люди ещё крепко спят. Там во всей силе действует инструкция, разработанная в своё время поэтом: «На заре ты её (и его тоже!) не буди: на заре она сладко так опит».
А тут, в Кисловодске, каждый старается пораньше встать, чтобы захватить первые лучи солнца и свежую струю горного воздуха.
Вот мы миновали «Храм воздуха», полюбовались корпусами санатория имени Серго Орджоникидзе и направили свои стопы к «Красному солнышку».
Но что это такое? Вдруг запахло гарью…
Невольно вам приходят на ум лермонтовские строки: «На небо дым валит столбом! Откуда он?».
В самом деле, откуда этот дым? Откуда эти тёмные тучки, которые закрыли собой ясное небо города-курорта?
Это, оказывается, Центральные нарзанные ванны и десяток санаториев закурили рано утром, натощак, свои длинные кирпичные сигары; это задымили трубы котельных, разогревающих нарзан…
Уже давно толкуют здесь о борьбе с дымом. Говорят, об электрофильтрах, — да, усиленно говорят, но не больше. В позапрошлом году после фельетона в Крокодиле Кисловодский горсовет принял решение: «Чтобы уменьшить задымленность города, перейти с жидкого топлива на твёрдое».
Решение приняли, но дым и нынче там. Не пора ли по этому вопросу перейти от жидких решений на более твёрдые?
В предвечерние часы приятно подняться к «Красному солнышку» и выше. Небо чистое, воздух прозрачен, настроение лёгкое. Идёшь, конечно, по терренкуру. Вдруг тебя оглушает автомобильная сирена. Отскакиваешь в сторону, и мимо тебя по медицинской дорожке проносятся, пуская пыль в глаза, распространяя смрад и зловоние, одно такси за другим.
Это балуются некоторые весёлые тучники с нижних санаториев, которые думают похудеть, подымаясь в горы на машине.
Но всё это — не главная помеха отдыху.
Не это портит очарование «Храма воздуха».
Есть, к сожалению, меж «Красными» и «Синими камнями» и серьёзный камень преткновения.
Речь идёт о торгашеских тенденциях в санаторно-курортных отделах некоторых наших министерств и ведомств.
Работники этих отделов часто забывают о том, что им поручены забота и попечение об отдыхе и здоровье трудящихся, что путёвка — это не простой кусок бумаги и не квитанция об уплате денег за пребывание на курорте.
Но торгаши продают путёвки и ни о чём другом думать не хотят. Из-за их беспомощности и беспечности подопечные им санатории почти пустуют круглый год, и даже в весенние и летние месяцы. Потом они спохватываются: караул, план не выполнен! И в порядке штурма и аврала начинают продавать направо и налево (в особенности налево!) путёвки на июль — август, эти месяцы-пик в курортной жизни.
В санатории, скажем, двести мест. А продают триста путёвок. Что делать с «лишними» людьми? Их кое-как рассовывают по врачебным кабинетам, по всем закоулкам, коридорам, фойе, холлам.
Вот что рассказал автору этих строк один из пострадавших:
— Представьте себе, я пришёл в театр.
Предъявляю билет. А мне говорят: «Во время первого действия вы посидите здесь, возле вешалки. Спектакль начнёте смотреть после первого антракта. Потому что на ваше место продан ещё один билет.
Что?! Вы недовольны? Подумаешь, какой нервный! Не может человек посидеть одно действие в коридоре! Это же временно!»
То же самое, — продолжал мой собеседник, —мне сказали в санатории нефтяников имени Орджоникидзе. Приезжаю — комнаты нет. Говорят мне: «Вы временно будете жить ещё с тремя гражданами в холле второго этажа!»
Что значит временно? Я ведь вообще нахожусь в санатории не постоянно, а временно. Кому дано право посягать на мой отпуск? Почему эти люди считают возможным похищать хоть один день моего отдыха и лечения?
Чудесный санаторий! Куда ни посмотришь, — глаз радуется. Какое величественное здание! Всё создано здесь для отдыха, для уюта, для спокойствия.
Но с огорчением нужно заметить, что в 1949 году этот санаторий (вот когда хочется сказать: временно!) превратился в гостиницу с плохим обслуживанием.
…Сейчас здесь крутятся вихри снежные.
Но известно, что за зимой весна приходит. А к весне вместе со снегом должны исчезнуть изъяны «Храма воздуха».
Г. РЫКЛИН
